Ответственное инвестирование, устойчивое развитие, углеродный след, ESG-факторы – модные ныне термины, которые широко входят в нашу деловую жизнь.

Мы пытаемся эти понятия примерить на себя, на свой бизнес, оценить долгоиграющие последствия.

Но стоит разобраться детальнее.

Металлургия в целом получила широкое распространение за счет доменных печей, которые на момент появления технологии рванули производство вперед. Являясь очень грязной, эта технология стала заменяться на другие виды производственных процессов, которые должны были снизить объем выбросов, повысить качество продукции, снизить себестоимость и т.д. Но в целом, металлургия была и останется не очень чистым производством, даже несмотря на то, что человечество сделало уже и продолжает делать огромный технологический рывок по сравнению с первыми методами производства металла. Напомню, что в самом начале для печей использовались дрова, которых требовалось огромное количество. А строительство Петром 1 своей первой эскадры на реке Воронеж вообще привело к обезлесению широкой полосы в Центральной России. Мир нуждается в новых технологиях, направленных на более требовательное отношение к экологии, окружающей природной среде и всему остальному, что мы передадим по наследству (оставим) нашим потомкам.

Но не стоит забывать, что до сих пор до конца не ясны факторы, влияющие на глобальное потепление – носит ли это явление циклический характер, не греет ли Землю более 7 млрд. человек, которых не было на планете еще 100 лет назад, насколько уже безвозвратно нанесены следы за счет строительства каскадов ГЭС и огромных водохранилищ из-за перекрытия плотинами русел рек.

Сельскохозяйственное производство является одним из существенных маркеров, оказывающих действие на экологию (а животноводство среди наиболее крупных метан-загрязнителей планеты), но количество населения растет, кормить надо всех, а в условиях сокращения количества посевных площадей или их нехватки вопрос обеспечения населения продуктами питания требует более усиленных технологий, направленных на увеличение урожайности, роста веса сельскохозяйственных животных, надоев молока и т.д. К сожалению, экологически чистые (условно) продукты не могут быть доступны большей части населения из-за несравнимо более высокой стоимости. 

Когда мы говорим об ответственном инвестировании и о углеводородном следе важно вернуться к середине 20 века, когда более развитые страны стали переносить наиболее грязные производства в страны третьего мира поближе к источникам более дешевой рабочей силы, к месторождениям полезных ископаемых. Более развитые страны шли по пути развития сферы услуг, высоких технологий, фундаментальных исследований, размещая при этом грязное производство подальше от себя. Существует также и сложившаяся мировая специализация, основанная на национальных богатствах отдельных стран и их основных экспортных статьях доходов.

Любое изменение в технологиях, например, отказ от углеводородного топлива и переход на источники возобновляемой энергии, не может произойти мгновенно, а на замещение в масштабах стран и континентов одних источников энергии другими – это история не нескольких лет, а план последовательных действий, рассчитанных на несколько десятилетий (недостаточно зафиксировать этот план на уровне одного предприятия, одной отрасли или даже одной страны). И это на фоне новых открытий, новых технологий, новых прорывов, которые даже на интервале этих десятилетий могут привести к еще более энергосберегающим решениям. Да, мир меняется. То, что об этом идет разговор, то, что тема не сходит с повесток дня конференций и встреч мировых лидеров – это очень важно, это навсегда. Но вот стать по-настоящему зелеными только на основе разговоров не получится. Зеленой должна стать вся планета, а не отдельная страна – как можно стать зеленым, если соседнее государство будет увеличивать объем выбросов в атмосферу? Для того, чтобы стать зелеными и ответственными по отношению к окружающей природной среде нужны огромные инвестиции в общепланетарном масштабе, последовательность и очень много времени.

Я хотел бы обратить внимание на то, что ESG в конечном счете – это не повестка, которая исчерпывается только вопросами отношения к окружающей природной среде. В этой аббревиатуре есть и две другие буквы, которые могут быть привлекать больше внимания со стороны инвесторов (в широком охвате социальные вопросы и вопросы корпоративного управления). В части изменений, которые могут быть произведены в компаниях достаточно быстро, по крайней мере, организационно, это изменения в области социальных политик и корпоративного управления. Правда, изменения фактически произойдут только тогда, когда они не просто будут зафиксированы в нормативных актах компании, но станут достоянием и ценностью корпоративной культуры, когда будут разделяться и воплощаться в жизнь всеми работниками от самого верхнего уровня до такого же понимания (восприятия) изменений и их неотвратимостью на самом низовом уровне компании. И внутренние (работники), и внешние стейкхолдеры (акционеры, государство) на интервале наблюдают применение новых стандартов политик в социальном и корпоративном управлении. И при этом изменение конъюнктуры, экономические кризисы, техногенные катастрофы не могут стать основанием для того, чтобы в одночасье перечеркнуть все ранее принятые подходы, создающие гарантии рабочим и служащим. Готовы ли к этому повсеместно?

С точки зрения страхования и перестрахования…

Могу сделать предположение, что страховщики по-прежнему в первую очередь будут ориентироваться на качество риска, а не на его окраску. Применение зеленых технологий может в определенной степени оказать негативное значение на качество риска с точки зрения его подверженности событиям, на случай возникновения которых осуществляется страхование, например, из-за использования новых технологий, которые еще не имеют широкой и достоверной статистики их применения. А прототипы оборудования в части рисков страхования их поломок и, как следствие, убытков от перерыва в деятельности вообще нигде в мире не страхуются. События последних лет показывают, что глобальный перестраховочный рынок ориентируется в первую очередь на факторы санкционной чистоты бизнеса, а также на качество риска и на мировую конъюнктуру. Мы наблюдаем эти изменения в сегменте страхования ответственности коллегиальных органов управления, страхования подземных рисков, страхования рисков в сфере переработки углеводородного сырья, страхования воздушных судов и т.д.

Да, нас, как страховщиков, интересуют вопросы отношения собственников предприятия к сокращению выбросов, технического перевооружения, строительства новых цехов и применения новых материалов, но в целом же – объективно – качество риска и аппетит к нему со стороны основных перестраховочных рынков доминирует. К сожалению, наш внутренний перестраховочный рынок (без использования облигаторных емкостей) ограничен, самым существенным игроком на нем является АО РНПК, который может удерживать очень крупные доли в рисках и быть законодателем требований к качеству принимаемых в перестрахование рисков. Важно только, чтобы был постоянный диалог с рынком и осознание, что изменения не могут происходить в мановение ока. Российскому рынку нужна внутренняя перестраховочная емкость для того, чтобы уходить (сокращать долю) от перестрахования рисков за рубежом, ориентируясь на собственную экспертизу качества рисков за счет увеличения собственного удержания и роста взаимного доверия страховщиков друг к другу.